Жил да был Брадобрей.
Он с друзьями всегда добрей,
А родным раздавал люлей,
Пусть те за него сражались,
Он рыдал, давил на жалость,
Для него пить соки – шалость
Из жены и из детей.
То заботлив, как брат,
То родным ни на грош не рад.
То он муж из мужей, ей ей,
То в бухгалтерские книги,
Сводит он баланс интриги,
Находя ранимый триггер
У доверчивых людей.
Это было прошлым летом.
Это будет и потом.
Эгоист, нарцисс, засранец
Лезет в душу напролом.
Сам налево идет,
И ревнив словно идиот.
Близких в чувстве вины растит:
Чтобы легче управлялись,
Чтобы не сопротивлялись,
Безусловно подчинялись,
Он такими дорожит!
Он то мачо, то черт,
Шквал эмоций к нему влечет.
Но с дороги его беги!
Жизнь с ним адские качели,
То делирий, то похмелье,
С ним юдоль на самом деле:
Гнев, смирение, торги.
Это было до качелей,
После шока и потом.
Он — абьюзер, он — газлайтер.
Жизнь сжигаешь со скотом.
Не изменится он,
Слишком сильно в себя влюблен.
Лишь свой образ готов терпеть,
Для него особым призом
Ублажение капризов,
А иначе он с карниза
Обещает пролететь…
Но ворчат кореша:
“Что ж, все зло скрыто в мужиках?
Что глаголит о том народ?
Сумасбродство, дурь, упрямство,
Интриганство, вздорность, хамство –
Это женское богатство!”
Вот такой вот поворот.
Где он спрятался, где
Собирательный Брадобрей?
Как найти его средь людей?
Может он с десяткой Пики?
Может псих или из фриков?
Где найти мне горемыку?
Поискать его в себе…
Это было в пятом веке,
В двадцать первом и потом
Человеки остаются
Очень очень трудным существом